фoтo: Eвгeний Сeмeнoв
Инфoрмaцию o eжeднeвныx прoслушивaнияx с 11.00 дo 18.00 в Зeмлeдeльчeскoм пeрeулкe нaм подтвердили в руководстве ансамбля. Думается, от желающих не будет отбоя. Впрочем, ситуацию с хоровой частью ансамбля Александрова нам очень точно прокомментировал Борис Тараканов, худрук Большого хора РГГУ, всю жизнь увлекающийся и развивающий хоровое движение.
— Ансамбль Александрова характерен тем, — говорит Борис, — что это уникальное советское ноу-хау: в истории музыки ничего подобного не было. Это объединение хорового начала и оркестра (даже не русских народных инструментов, а сложного коллектива, где скрипки могут соседствовать с баянами), ансамбль был генератором новых идей, и это преемничество золотых традиций было там всегда, оно очень питало вновь приходящих. Какие-то бесконечные секретики, навыки передавались молодым. Понятно, что лихие 90-е годы ансамбль — как и всех — как следует тряхнули, но коллектив устоял. Остался фирменный звук, фирменный репертуар; их концепция, несмотря на репертуарные эксперименты, практически не изменилась…
— Но все это продолжалось до катастрофы…
— Мне очень непросто сейчас об этом говорить, потому что, когда опубликовали список погибших, я обнаружил, что каждый второй — мой знакомый. С Халиловым мы сделали массу программ, были практически друзьями… И у меня в голове не укладывается, что его больше не увижу. Поэтому мы потеряли не просто коллектив, а коллектив — носитель традиций. В этом отличие. Да, сейчас наберут новых ребят — ребят голосистых, хороших, и, может быть, даже воспроизведется фирменный звук александровцев, но все равно профессиональное ухо поймет, что это будет уже не то…
— То есть просто другой хор?
— Другая река, другая вода. Другая энергия. Культ традиций этой авиакатастрофой просто разрушен (потеряли 96% хора, по моим подсчетам, практически всех). Набрать людей — не проблема вообще, стоит щелкнуть пальцами, и у тебя будет по 10 человек на место. Тем более сейчас рынок предложений среди певцов весьма пресыщен, в Москву активно едут регионы. Проблема именно в том, чтобы из этого нового собрания поющих сделать ансамбль Александрова. Не просто военный мужской хор, а то, что для всех стало уже именем нарицательным. Собрать мужиков несложно, одеть их в форму, но невероятно трудно воссоздать дух. Мне сейчас один знакомый позвонил — солист ансамбля. Я спрашиваю: «Ты не полетел?». А он ответил: «Меня не взяли, не успел выучить репертуар». И это незнание спасло ему жизнь. И там осталось таких, может, десятка полтора…
